Очаровательное самоубийство в кругу друзей - Страница 39

Полковник Кемпайнен и Уула Лисманки к тому времени уже добрались до Ивало. Уула остался в гостинице поболтать с каким-то приятелем, полковник же пошел прямиком к прокурору.

К удивлению полковника, прокурором полицейского округа Инари оказался его старый знакомый с курсов офицеров запаса в Хямина. В детстве худой и стеснительный, а ныне дородный пятидесятилетний мужчина, сын старого Сутелы по-прежнему увлекался орнитологией и все свободное время посвящал наблюдениям за птицами. Армас Сутела очень сокрушался, что Кемпайнен приехал ненадолго и им не удастся как следует пообщаться. В Утсйоки произошло дерзкое преступление, на расследование которого ушло пол-лета, но пока ничего не нашли. Сутела пообещал выдать Ууле паспорт, как только из Утсйоки поступит официальное письмо, а оленевод сфотографируется. Лисманки должен будет лично явиться для того чтобы подписать документы.

Полковник сказал, что они с Лисманки собирались половить корюшку в Инари. Неужели прокурор никак не может сорваться с ними на денек-другой? Понаблюдает там в бинокль за птицами, если не найдет себе другого занятия. А главное, можно будет вспомнить старые времена в Хямине!

Прокурор посетовал, что вынужден отказаться от приглашения: дело в Утсйоки действительно серьезное и занимает все его свободное время. Скандальное преступление произошло в местности Писсутсуол-ламвярри в северо-восточной части заповедника Ке-по, километрах в десяти от норвежской границы. В начале лета туда прибыла американская съемочная группа из десяти человек на съемки многосерийного фильма о сталинских лагерях на северо-западе России, в Воркуте. Когда, несмотря на гласность, их не пустили в Воркуту, сославшись на забастовку шахтеров, они решили построить такие же мрачные тюрьмы в похожей местности на финской территории. С помощью местного гида группа нашла подходящую натуру как раз в Писсутсуолламвярри — довольно мрачном месте посреди тундры. Туда на вертолетах привезли декорации, и началось строительство огромного концлагеря в русском стиле. Все было бы хорошо, если бы проклятый местный гид не обнаружил своей преступной сущности. Он опустошил кассу съемочной группы, а денег в ней было немало. Прокурор назвал примерную сумму в полмиллиона марок. На том строительство лагеря и остановилось: успели построить только пару сторожевых вышек и протянуть стометровую колючую проволоку. Американцы из-за этой кражи так расстроились, что, заявив о ней в полицию, немедленно покинули страну. В американской прессе тут же появились статьи о лицемерном лапландце, который обчистил доверчивых «строителей» концлагеря. Говорят, новым местом для съемок выбрали болота Мазурии в Польше. Там тоже довольно мрачно и для Воркуты подойдет не хуже, чем угрюмый Писсутсуолламвярри.

— Короче, получился международный фильм и внешнеполитический скандал. Воркута, Калифорния, Польша — а я задыхаюсь тут, в эпицентре конфликта! Так что, Герман, некогда мне рыбу ловить!

На следующий день, испытывая рыболовные сети в Весконниеми, полковник долго задумчиво посматривал на Уулу и наконец рассказал ему о нахальном преступлении в Утсйоке, которое совершил какой-то лапландец. У Уулы даже поплавок из рук выпал, он побледнел и нервно закашлялся.

В Инари поймали невероятное количество корюшки, поставили котелок на огонь и стали смотреть в летнее небо. Через неделю Уула сходил в офис прокурора и расписался в получении паспорта. Сам же прокурор, судя по всему, уехал по делам в округ Утса.

Итак, можно было отправляться в Хаапаранту. Напоследок засолили два бочонка жирных корюшек. Уула решил, что в Альпы их лучше везти в соленом виде, а там выставить на стол во время последней дружеской трапезы.

Глава 25

Приехав в отель Хаапаранты, полковник Кемпайнен спросил у портье, нет ли для него письма. Корпела, видимо, еще не приезжал. У полковника зародилось мрачное подозрение. Вдруг они уже лежат на дне океана, погребенные в дорогом туристическом автобусе? Полный мрачных мыслей, полковник заказал двухместный номер и попросил Уулу отнести туда багаж.

К вечеру выяснилось, что полковник волновался зря. Автобус Корпелы въехал во двор отеля, и нижнее фойе наполнилось веселой толпой. Встреча была радостной. Самоубийцы наперебой хвастались неделей норвежского отпуска. Они выглядели здоровыми и отдохнувшими, о смерти даже не упоминали. Проректор Пуусари крепко обняла полковника у всех на виду. Релонен отступил в тень, а Кемпайнен с Пуусари отправились в город на прогулку. Они ознакомились с невзрачным кладбищем Хаапаранты. От финских кладбищ оно отличалось тем, что здесь не было ни одной могилы героя.

На следующий день полковник по дешевке продал свою машину какому-то спекулянту из Торнио: он решил, что машина ему больше не понадобится и от нее пора избавиться.

В Хаапаранте закупили провизию и все необходимое, а именно: 33 полотенца, 33 расчески и 33 зеркала, 15 помазков, 200 пар колготок, 70 килограммов картофеля, килограмм крема для обуви и тысячу сосисок. Сухопутный капитан совершил набег на шведский винный магазин и купил 100 бутылок водки и двенадцать упаковок пива. Полковник все оплатил.

Во второй половине дня отправились дальше на юг. Начался дождь. Корпела и фельдфебель в отставке Корванен по очереди вели автобус по территории Швеции, ночью прибыли в Мальмё.

Агрессивный оптимист Сеппо Сорьонен взял на себя заботу о развлечениях. Он рассказывал в микрофон стихи и забавные истории. В южной части Стокгольма он признался, что написал книгу сказок, которую издатели не допустили к публикации, хотя, по мнению Сорьонена, тема была интересная и вообще это было великое творение.